Стрыйская «божья пашня»

История современного Стрыйского парка известна, прежде всего, благодаря Галицкой краевой выставке 1894 года - масштабному торжеству достижений в цивилизационной сфере, которое имело большой резонанс. И хотя павильоны выставки в основном расположились на верхней террасе (они стоят там до сих пор), с этой оказией был упорядочен и весь парк Яна Килинского (варшавский лавочник, возглавлял восстание варшавских мещан против российской власти 1794 года).

Менее известна история Стрыйского кладбища, находившегося рядом. Одной из основных реформ австрийского правительства конца XVIII в. были секуляризационные, то есть ликвидация лишних, по мнению венских просветителей, костелов, церквей и монастырей, конфискация их имущества в пользу государственной казны. А вместе с тем по санитарным соображениям правительство приказало ликвидировать почти все городские околоцерковные кладбища, а также очистить от останков покойников крипты подземелий (императорские указы от 1783 г. и 1784 г.).

Вместо них Львовский магистрат в 1788 г. обустроил четыре общественных кладбища, в соответствии с количеством городских участков - Городецкое, Жолковское (более известное под названием Папаривка), Шевченковское, Стрыйское. Из них до наших дней сохранилось лишь Лычаковское. Папаривку закрыли в 1857 г. в связи со строительством железной дороги (это район станции «Пидзамче»), а Городецкое – в 1875 г. (территория завода телеграфной аппаратуры). В 1888 г. Львовский магистрат открыл Яновское кладбище, в связи с чем закрыли также Стрыйское кладбище. Сейчас от него не осталось и следа, а часть парка культуры имени Богдана Хмельницкого между улицами Стрыйской и Лижвярской (где ранее находилось это кладбище) поражает своим запустением и степенью одичания.

«Божья пашня» («Божа рилля») - так сначала в Галиции называли общественные кладбища. Первое из них вдоль новой австрийской дороги на Стрый находилось на парцелях (земельном участке) между улицами Парковой, Рутковича, Стрыйской и аллеей у памятника Килинскому, которая заканчивается воротами. В 1823 г. это кладбище закрыли в связи с нехваткой свободной земли для новых захоронений (из всех городских участков наибольшим был именно Стрыйский, к тому же могилы не имели никакого плана) и заложили новый наверху, вдоль пути на Стрый, справа (подальше от жилых кварталов города, который быстро разрастался). Старое кладбище постепенно превратилось в непроходимые чащи. Только в 1879 г. магистрат обратил внимание на заброшенное кладбище и принял решение обустроить на его месте парк. Во время Галицкой краевой выставки 1894 г. от него не осталось и следа, а на его прежней южной оконечности по проекту архитектора Ивана Левинского построили украинский павильон.

Новое Стрыйское кладбище сначала было небольшим - всего восемь моргов (около 4,5 га) поля, поэтому в связи с быстрыми темпами роста населения города магистрат вынужден был похлопотать о расширении его территории всего через семь лет. Дело ускорили и многочисленные эпидемии: холера 1831 г. унесла жизни 2622 львовян. Холера вновь свирепствовала во Львове в 1848, 1849, 1855 (вторая эпидемия по количеству жертв, всего тогда преждевременно ушли из жизни 2544 человека), 1866, 1867, 1873 гг. От холеры умерло 413 львовян, 534 человека – от оспы, 100 – от брюшного тифа. Поэтому магистрат был вынужден регулярно заботиться о расширении всех городских кладбищ.

Проблему Стрыйского кладбища решили так, что жителям центральной части города назначили для погребения Лычаков. Поскольку центр Львова традиционно заселяли самые зажиточные мещане, а беднота ютилась в предместьях, такое решение определило дальнейшую судьбу всех четырех кладбищ. Лычаков до сих пор считается местом почетных захоронений, музеем под открытым небом, остальные три с многочисленными захоронениями убогих, сирот, жертв эпидемий, пожаров и других катастроф, самоубийств, мертвородженных были обречены на запустение, а затем ликвидацию. К тому же о Стрыйском кладбище поговаривали, что там грунтовые воды подходят чуть ли не до самой поверхности, и гробы иногда плавали.

Здесь также хоронили воинов русского экспедиционного корпуса генерала Ивана Паскевича, умерших от холеры во время похода на революционную Венгрию в 1849 г. Согласно легендам, распространенным среди окраинного населения, военные капелланы российской армии обещали солдатам, что под землей они вернутся на лоно «матушки России», что, разумеется, дополнительно отпугивало львовян от этого кладбища. С того времени до 1875 г. там похоронили значительно меньше народу, чем на всех остальных. Например, с 1853 г. до 1854 г. на Лычаковском кладбище упокоились 1087 человек, на Городецком - 437, Жовковском - 181, Стрыйском - 139.

В 1875 г. Львовский городской совет решил закрыть Городецкое кладбище, а жители этого микрорайона назначены на погребение в Лычакове. Против такого решения, однако, запротестовала митрополичья консистория Греко-Католической Церкви. В 1876 г. клирики направили в магистратуру письмо, в котором просили назначить им на погребение Стрыйское кладбище. Свою просьбу они обосновали тем, что имеют в год всего около 75 похорон, это преимущественно убогие, а так убогое население имеет обыкновение сопровождать покойника шествием, то это может создать неудобства для центральной части города. К тому же Стрыйское кладбище от прихода св. Юра вдвое ближе, чем Лычаков.

Городской совет пошел навстречу этой просьбе украинских клириков и, кроме митрополичьей парафии, назначил на погребение Стрыйское кладбище также прихожанам римско-католического костела св. Магдалены. Поэтому Стрыйское кладбище снова начало быстро разрастаться, что побудило магистрат к покупке от государственной казны прилегающей парцели площадью 20 моргов (1881 г.). Из них три морга присоединены к кладбищу, остальные назначены на военный полигон. Вскоре городские райцы (члены совета магистрата) поделили население Львова примерно пополам по захоронениям; Стрыйское кладбище было предназначено юго-западной части города, Шевченковское - северо-западной.

Чтобы поощрить горожан к захоронениям именно на Стрыйском кладбище, магистрат установил значительно меньшую оплату, чем на Лычакове: обычное погребения соответственно 3 и 5 золотых гульденов, малый памятник или склеп - 6 и 12, каменный склеп - 12 и 18. Захоронения из общественных и церковных госпиталей вообще были освобождены от оплаты именно на Стрыйском кладбище. В 1881 г. туда перенесли вельможные останки похороненных в костеле тринитариев на Краковской, на руинах которого украинцы как раз тогда построили Преображенскую церковь и Народный дом.

В течение 1880-х годов Стрыйское кладбище наконец-то привели в порядок. Это заслуга его энергичного директора Карла Гольмана, который сумел помешать первоначальному плану закрыть это кладбище. Благодаря его ходатайству магистрат также выделил средства на ограду. Но в 1891 г. Гольман умер, новый директор оказался не таким энергичным, и городской совет решил закрыть кладбище в 1893 г. Последнее отдельное захоронение - четырехлетнего сироты Владзя Эмлера - состоялось 31 октября того же года. Впоследствии городской совет разрешил захоронение исключительно в семейном склепе вместе в двух гробах (деревянном и оцинкованном) и поощрил их владельцев тем же способом – предложив им освобождение от всех оплат в случае переноса своих склепов на Яновское кладбище в 1906 г. Стрыйское кладбище пришло в упадок окончательно.

Здесь нашли свой покой львовский скульптор испанского происхождения Павел Эйтель, персональный секретарь премьера венгерской части монархии графа Дюлы Андраш Владислав Големберский, представители графских семей Конопко, Голеевских, Комарницких и Цетнеров, депутат австрийского парламента, почетный гражданин Сянока Феликс Гораздовский, целая плеяда революционеров и повстанцев, один генерал и многочисленные представители высшего офицерского корпуса австрийской армии, депутаты Львовского городского совета, родовитое львовское мещанство (между прочим, представители заслуженной семьи Сигнио) , клириков обоих обрядов, владелец фабрики шоколада Генрик Треттер и другие выдающиеся или просто состоятельные львовяне.

Среди многих тысяч, которые лежат на Стрыйском кладбище, хватает людей, доживших до необычно почтенного возраста, лет ста, а то и больше. Рекорд установила Магдалена Видавская, вдова. Она родилась еще во времена Августа III (1696-1763 гг.), прожила 108 лет, следовательно, была свидетелем тяжелых времен народа нашего. Умерла в 1844 г., похоронена о. Александром Дидушицким из ордена иезуитов, который тогда руководил греко-католической парафией св. Николая. После Видавской идут Ксения Мизеракова 105 лет, Анна Постемпская 103 лет, Томаш Сорувка 103 лет, Анна Скарбковская 102 лет, Анна Бучковская 100 лет и Иосиф Тит Мерка, родом из Каменки-Струмиловой 100 лет. Он был лесничим, жил до конца жизни во Львове, в застройке отцов бернардинцев и умер не в старческом маразме, от воспаления кишечника.

До 99 лет дожили: Михаил Борецкий, Андрей Гелчиновский и Анна Квятковская; до 98 лет - Агнешка Кжешевская и Тереза Неймер, до 97 - Екатерина Чернецкая, Уршуля Ковалец, Антоний Робель, Фекла Стецько, Виктория Велькер и Агнешка Вежбицкая, до 96 - Мария Хомицкая, Василий Демко, Яков Гроховский, Леопольд Голяшек, Анна Яворская и Мартин Келлер, до 95 - Иосиф Брилинский, Розалия Гладик, Ян Каминский, Аполлония Мюллер и Марьяна Стжелецкая. За некоторым исключением были это люди из более бедных, рабочих слоев и нищие. Жизнь без заботы и мысли о завтрашнем дне, нехватка впечатлений, при условии крепкого телосложения приносили пользу.

Из двадцати человек, которые дожили до возраста 91-94 лет, трое были владельцами недвижимости (Винсент Мильский, Николай Сыч и Екатерина Юркевич), один гражданин города Львова (Казимир Калинский), две частные владелицы (Анна Михалевич и София Жулвинская), одна монашка (Мария Холоневская), вдова по ремесленнику (Анна Мальчевская) и одна вдова по купцу (Розалия Гурская). Остальные – только люди убогие. Из 24 человек, доживших до 90-летнего возраста, пятеро входили в ремесленные сферы, два были частными владельцами, остальные - рыбники. Лиц в возрасте 80-89 лет насчитывается 385, из них интеллигентов - 54.

Всего на Стрыйском кладбище насчитывалось 116 памятников и 26 гробниц, в основном - в состоянии руины. В 1911 г. кладбище снова привлекло внимание общественности только потому, что в его окрестностях участились разбойные нападения на прохожих. Вскоре полиция выяснила, что бандиты переоборудовали одну из гробниц под схрон. Их так и не удалось поймать. Этот факт указывает на степень запустения кладбища: раз бандиты чувствовали себя там в безопасности долгое время, никто там не ходил. Очевидно, тогда львовяне уже успели подзабыть не только старое - уже в основном застроенное - Стрыйское кладбище, но и новое. А советская власть на месте Стрыйского кладбища обустроила Парк культуры, Монумент Славы советским победителям фашизма и музей Прикарпатского военного округа.





Каббала "похищает" знаменитостей