Кто стоит за Ли Хунчжи?

Мощная и хорошо финансируемая информационно-пропагандистская кампания, которую в последние годы ведет движение «последователей духовного пути Фалуньгун» против правительства и партии социалистического Китая, вызывает у непредвзятого наблюдателя простой вопрос: «кому выгодно?». До сих пор мы давали на него наиболее очевидный ответ: США, как основному геополитическому и экономическому противнику КНР. На одной из пресс-конференций в Днепропетровске тогдашний секретарь обкома КПУ, депутат Борщевский обратил внимание на то, что лидер движения «Фалуньгун» обретается в США, и именно оттуда направляется деятельность последователей во всем мире. Документы «в поддержку», исходящие от различных официальных органов США и связанных с ними международных организаций, так же подтверждали эту версию.

Основной же аргумент против такого подозрения заключается в том, что именно американские дипломаты проверяли и опровергали наиболее несуразные домыслы последователей «Фалуньгун», как это было при посещении клиники в Суцзятунь генеральным консулом США в Шеньяне. Так же, специалисты Научно-исследовательского института Конгресса США, изучавшие материалы скандального «Отчета Килгура и Мэйтаса» об изъятии органов у последователей Фалуньгун, пришли к выводу, что большинство утверждений в докладе Мэйтаса и Килгура о «концлагере Суцьзятунь» «не приводят новые доказательства из независимых источников, но в значительной степени полагаются на логические доводы». Исследователи Конгресса США пришли к выводу, что некоторые ключевые доводы не совпадают с данными расследований.

При внимательном взгляде, так называемая «международная поддержка «Фалуньгун» и выдвинутых ею обвинений становится весьма сомнительной. Ни один центральный орган власти США, уполномоченный выражать официальную позицию государства, (Президент, обе палаты парламента, Госдепартамент), или других ведущих держав, не делал заявлений, в которых признал бы фактом массовые убийства для извлечения донорских органов. Даже наоборот - информационные ресурсы Фалуньгун постоянно жестко критикуют первых лиц США, Франции, Германии, Австралии, Сингапура и других государств за поддержку «тоталитарного Китая» и ограничения деятельности Фалуньгун в своих странах. Что забавно, в то же время и зачастую в тех же СМИ «практикующие» рассказывают доверчивым зрителям и читателям о своем «международном признании и поддержке».

Есть резолюции и документы на уровне Конгресса США и даже ООН о правах человека в Китае, но эти документы обусловлены не признанием обвинений Фалуньгун в «геноциде», а разницей в самом понимании прав человека в КНР и западном мире. К слову сказать, упомянутые «международные стандарты» прав человека сами по себе являются зачастую весьма лицемерными и «двойными». Так, Израиль - единственное государство в мире, которое до последних лет официально поддерживало практику пыток, применяемую его секретными службами. В мае 1997 года доклад ООН осудил эту практику Израиля. Профессор Бент Соренсен, работавший над этим докладом ООН, подсчитал, что один только Ицхак Рабин, будучи главой правительства, санкционировал издевательства над восемью тысячами палестинских заключенных. По данным ООН, за последние 10 лет не менее 20 палестинцев умерло в результате пыток израильских спецслужб. И ничего, Израиль остается одним из самых уважаемых в мире «демократических» государств, а его лидеры и дипломаты - дорогими гостями в европейских столицах…


Китайские законы являются в некоторых вопросах гораздо более строгими, по сравнению, например, с американскими. Это касается применения смертной казни, запрета деятельности еретических сект, границ свободы слова, совести и массовых мероприятий и многого другого. Эта разница служит поводом для регулярных резолюций Конгресса США и ряда международных организаций с осуждением политики КНР. Нельзя отвергать возможность того, что в ряде случаев и в эти документы могут попадать сомнительные факты, но вышеупомянутый пример с «концлагерем Суцзятунь» свидетельствует, что руководство США относится к проверке своей информации достаточно серьезно. Доклады и резолюции Конгресса ссылаются на вполне достоверные, зачастую общеизвестные и не отвергаемые официальной КНР факты, но в свете собственных законов и понятий дают им осуждающую оценку как «нарушениям прав человека» в американском их понимании, превращая аресты нарушителей китайских законов в «преследования» и «репрессии». Разницу между этой, старающейся держаться в рамках приличия и достоверности, борьбой за права человека в Китае, и после 2006 года откровенно маргинальными провокациями последователей Ли Хунчжи, наиболее явно показала история с «концлагерем Суцзятунь», когда не только американские дипломаты, но и известные китайские диссиденты в эмиграции, такие как проживающий ныне в США бывший политзаключенный Гарри Ву, проведя собственное расследование, были вынуждены признать несостоятельность измышлений «Великой Эпохи».

Однако в результате средний гражданин знает: в Китае нарушаются права человека. Далее, «в фарватере» официальных документов авторитетных организаций, различными «правозащитниками» и «общественными движениями» проталкиваются уже откровенно пропагандистские байки вроде подземных концлагерей и разбираемых на органы последователей Фалуньгун. И тут общественное мнение, уже подготовленное авторитетными документами, ловится на удочку: «да-да, эти коммунисты, они же там нарушают права человека, они могли пойти и на это…»

Пример, касающийся данной конкретной проблемы - Китай сегодня является, насколько мне известно, единственной страной в мире, где официально разрешено трансплантировать органы не только от родственников больного или больных, у которых прекратилась деятельность головного мозга, но и от расстрелянных преступников-«смертников». С точки зрения западноевропейского менталитета, это восточное варварство - ведь по европейским понятиям человек, даже преступник, имеет право сам распоряжаться судьбой своего тела даже после смерти. Морально-этическая сторона такой практики действительно спорна, но благодаря ей были спасены тысячи человеческих жизней. Но грамотный политтехнолог умело добавляет к этой информации «прицепной вагон» при помощи волшебной формулы: эти китайцы, они могли…

Девид Килгур и Девид Мейтас, авторы «Отчета о расследовании утверждений об изъятии органов у последователей Фалуньгун», пишут: «Острая потребность в финансировании могла сперва привести к идее о том, что изъятие органов у заключенных, которые все равно будут казнены, является приемлемой, а затем к желанию не углубляться в вопрос, действительно ли заключенные, поставляемые властями, являются заключенными, приговоренными к смертной казни». Авторы не выдвигают прямых обвинений, они говорят языком допущений - «могла привести». А могла и не привести - но в сознании читателя уже остается неприятный осадок: «эти китайцы…»

Так называемые официальные документы, предлагаемые Фалуньгун в подтверждение своих обвинений в «геноциде», исходят, например, от депутатов разных уровней, которых можно считать официальными лицами, но информированность которых в обсуждаемой проблеме, при всем уважении, вызывает сомнения. Сюда относятся письмо членов законодательного собрания штата Нью-Йорк, документ Организации ООН по развитию международного образования или выступление вице-председателя Европарламента Макмиллан-Скотта.

Причин их появления может быть несколько:

1. Депутаты и политики, делающие такие заявления, могли сами находиться под впечатлением пропаганды Фалуньгун. Ведь очевидно, что депутаты законодательного собрания штата Нью-Йорк, не располагая собственными дипломатическими представительствами или разведывательными службами, не обладают столь полной информацией о положении в других странах, как центральные органы власти. Макмиллан-Скотт также, в свою очередь, слово в слово повторил то, что ему рассказывали китайские диссиденты.

2. Подобные заявления могут быть обусловлены антикоммунистическими политическими убеждениями спикеров. Вовсе не обязательно это является сознательной ложью - искренние демократы могут быть свято убеждены, что «от этих коммунистов всего ждать можно», и, несмотря на отсутствие пристойных доказательств, «на это нельзя закрывать глаза».

3. Наконец, нельзя отрицать возможности того, что в ряде случаев такие выступления могут быть инспирированы в определенных целях заинтересованными политическими силами и финансовыми кругами.


Если первоначально движение Фалуньгун, находящееся конфронтации с китайским режимом как минимум с 1999 года, держалось в фарватере начатой задолго до них «борьбы за права человека в Китае», ведущейся международными организациями еще с соблюдением определенных правил, то в 2006 году многие «свидетельства» и пропагандистские материалы, предназначенные сообщить миру о «кровавом геноциде» в КНР, явно клепались в жестком цейтноте, буквально на поставленном на колени ноутбуке, без сколько-нибудь заметных попыток для придания правдоподобности привязать их к реальной ситуации - что не могло не сказаться на их качестве. Так, мультипликационный клип о «лагере смерти» и «крематории» в Суцзятунь, который, к слову сказать, и сегодня распространяется украинскими последователями среди доверчивых сограждан, начинается со слов «В деревне Сузцятнь есть огромная труба…» Создатели этого мультика знали китайский язык, а вот с китайской географией уже имели проблемы. «Тунь» по китайски действительно значит деревня, но Суцзятунь - крупный современный город, входящий в мегаполис Шеньян (Мукден). Именно поэтому мэр Суцзятуня на подобную «информацию» мог только улыбнуться: «наша «тунь» - самая большая в мире».

Особо торопились «борцы с геноцидом» 22 марта 2006 года, когда больницу в Суцзятунь в поисках «лагеря смерти» посетил представитель Генерального консульства США, и раздутый фалунистами скандал затрещал по швам. В срочном порядке, уже 23 марта, «нашелся» новый правдивый свидетель, «бывшая сотрудница клиники Суцзятунь» под псевдонимом Энни. Времени на подготовку не оставалось совсем, а ко времени своего интервью Девиду Килгугу несколько месяцев спустя «свидетельница», очевидно, подзабыла, что рассказывала раньше. Поэтому со слов «сотрудницы больницы» получалось, что операции по изъятию роговицы глаза проводил врач-нейрохирург (при том, что клиника Суцзятунь специализируется на сосудистых заболеваниях), что пять тысяч заключенных содержали в одноэтажном домике для рабочих-строителей, что с тел жертв удалялась кожа, но зато оставались золотые украшения, и прочий веселый бред.

«Деревня Суцзятунь» по достоинству заслуживает быть вписанной в хрестоматии наиболее неумелой дезинформации, а барон Карл-Фридрих-Иероним Мюнгхаузен - в ее почетные граждане.


Откровенно топорное производство внутренне противоречивых «свидетельств» и «доказательств» и легкость, с какой «обвинения в геноциде» могут быть разоблачены при внимательной их проверке даже простыми журналистами, заставляет серьезно усомниться в том, что эта информационная кампания была подготовлена спецслужбой какого-либо из влиятельных государств. Но западные СМИ и исследователи неоднократно сообщали об очень похожих информационных провокациях, разрабатываемых и проводимых - иногда в контакте с государственными структурами и по их заданию - частными пиар-агентствами.

Так, в начале первой войны в Персидском заливе Кувейт имел на западе «проблему с имиджем», а Ирак, до недавнего времени бывший союзником США против фундаментально-исламистского Ирана и даже получавший поставки для разработок оружия, воспринимался общественным мнением вполне спокойно. «Чтобы решить эту проблему - пишет немецкий исследователь спецслужб доктор Удо Ульфкотте, - через несколько дней после иракского нападения на Кувейт 2 августа 1990 года кувейтская и американская разведки запустили в общественное мнение, среди прочего, слух о том, что иракцы якобы при вторжении разбивали инкубационные ящики в кувейтских больницах, вытаскивали оттуда новорожденных, и без сожаления убивали беззащитных малышей, бросая их на каменный пол. На вывезенных якобы контрабандной с риском для жизни из Кувейта потертых и расплывшихся фотографиях были изображены маленькие тельца, лежащие на полу, которые, однако, в действительности были куклами. По всему миру не было, пожалуй, ни одной газеты, которая бы не опубликовала эту историю на первой странице. Только через три года после Кувейтской войны стало известно, что британское рекламное агентство «Хилл энд Ноултон» получило за эту «хорошую работу» 10,8 миллионов долларов» (Ульфкотте У. Совершенно секретно: БНД. Militera - Военная литература, 2005).

Доктор Ульфкотте приводит и другой пример удачной международной провокации, осуществленной туземными любителями - проведенная в 1995 году кампания нигерийских эмигрантов в Германии против тогдашнего правительства Нигерии и сотрудничающей с ним компании «Шелл», контролирующей нефтедобычу в этой африканской стране. Многие европейские издания перепечатали тревожные сообщения эмигрантов о том, в Нигерии питьевая вода загрязнена нефтью, традиционным рыболовством больше нельзя заниматься, земля залита нефтью, и к тому же люди «Шелл» убивают оппозиционно настроенных нигерийцев. Эта информация вызвала волну естественного возмущения и привела к бойкоту автозаправок Шелл в Германии. Характерно, что даже немецкие правящие круги были настолько незнакомы с положением в этой далекой стране, и настолько находились в плену широко растиражированных «общеизвестных фактов», что только после командировки в Нигерию корреспондентов нескольких ведущих немецких газет, выяснивших, что никакого экологического загрязнения долины реки Нигер нет, правительство обратилось за достоверной информацией к собственной разведслужбе БНД. Которая ответила, что у нее нет никаких сведений, подтверждающих обвинения нигерийских эмигрантов, напротив, ущерб окружающей среде от нефтедобычи в регионе Каспийского моря во много раз больше.

Антирекламу компании «Шелл» инициировал нигериец Питер Эморинкен-Донатус, просивший в Германии политического убежища представитель «Движения за демократическую Нигерию». Пикантный момент состоял в том, что ранее он предлагал свои услуги самой «Шелл», прося 28 000 марок на проведение своих мероприятий и обещая взамен эффективную рекламную кампанию «Шелл» и ее достижений в Нигерии для улучшения имиджа корпорации, под лозунгом «Нам нужен «Шелл»! «Шеллу» нужны мы!». Хотя Донатус и обещал, что «политическое давление на нигерийскую хунту не может стать давлением на «Шелл», нефтедобытчики денег не дали, и нигерийским демократам, судя по всему, пришлось обратиться к их конкурентам.

Проведение кампании «в защиту нигерийцев» в далекой от Нигерии стране, население которой совершенно не знакомой с темой, лозунги типа «Кто покупает у «Шелл», покупает кровь племени огони», обещания привлечь к ответственности за преступления «Шелл» и военное правительство Нигерии и попытки протолкнуть политическую пропаганду под соусом чисто культурных мероприятий - «благотворительных концертов Недели Нигерии» в чем-то роднили ее с антикитайской пропагандой движения Фалуньгун, что позволяет сделать некоторые обобщения.


Официально продажа донорских органов в большинстве стран запрещена. На практике, для проведения подобной операции необходимо заплатить очень крупные для большинства граждан суммы за работу хирурга и необходимые лекарственные препараты. Есть благородные врачи, которые соглашаются оперировать малообеспеченных пациентов бесплатно. Но о том, чтобы фармацевтические корпорации бесплатно поставляли свои дорогостоящие препараты, слышать не приходилось. Каждый находит эти суммы, как может - на жизни своих близких, а тем паче собственной, не экономят. В некоторых развитых странах эти суммы покрываются за счет медицинского страхования, в менее развитых, например в Украине, родственникам приходится собирать пожертвования «всем миром», при помощи объявлений в СМИ. Но в любом случае, трансплантология и связанная с ней отрасль фармацевтики - это рынок. Поделенный, как и все рынки, между субъектами, конкурирующими между собой. Особого роста на этом рынке не наблюдается - Килгур и Мэйтас, изучившие этот вопрос при подготовке своего «Отчета», пишут: «Число ежегодно проводимых в Канаде операций по пересадке органов существенно не менялось за последние 10 лет. За тот же период в США наблюдался незначительный ежегодный рост. В Японии это число колебалось год от года при общей тенденции роста числа операций. Эта информация представляет собой статистику государственной сети по пересадке органов каждой из стран».

И вот на рубеже тысячелетий, в этот стабильный, давно поделенный и весьма прибыльный рынок, как слон в посудную лавку вторгается китайская медицина, переживая ошеломительный рост - с нескольких операций в год до нескольких тысяч. Этому предшествовали открытия в области фармакологии и трансплантологии, которые позволили решить проблему совместимости тканей и отторжения пересаживаемых органов. Сейчас пациенту может быть пересажен орган практически от любого донора, единственное условие - совпадение групп крови.

Следующим фактором, позволившим КНР вырваться вперед в области трансплантологии, являются источники донорских органов - уже упоминавшиеся жертвы смертных казней. В отличие от большинства западных стран, отказавшихся от применения смертной казни, в КНР стреляют много и со вкусом - отстреливают наркоторговцев, взяточников и коррупционеров, казнокрадов и «новых китайцев», пытающихся уводить прибыль от налогов. Для многих европейцев такая практика неприемлема - Килгур и Мэйтас называют вынесение приговоров в Китае «массовым и произвольным». Объективности ради следует сказать, что многие украинцы, натерпевшиеся «прелестей демократии», читают китайские новости с искренней завистью - достаточно взглянуть на комментарии под соответствующими статьями. А для китайских врачей тысячи смертных казней создают возможность сравнительно легко, по сравнению с зарубежными коллегами, находить необходимые для пересадки органы.

В результате, если в остальных странах ситуация на рынке трансплантологии за последние годы не изменилась, КНР совершила значительный рывок в количестве производимых операций. Килгур и Мэйтас приводят в своем «Отчете» графики изменений числа трансплантологических операций. Для сравнения, вот так выглядят эти данные в Канаде в целом (в остальных западных державах такое же положение) и в только одной из клиник КНР:



Но дело в том, что Китай не только переживает рост рынка трансплантологии внутри страны. Согласно материалам, которые приводят Килгур и Мэйтас, значительную часть пациентов китайских трансплантологов составляют иностранцы. Люди с деньгами, которые не поехали в клиники США и Канады, Великобритании и Франции, Японии и Израиля.

Вышеупомянутые клиники, как правило, находятся в частных руках, то есть являются не только медицинскими учреждениями для оказания помощи больным, но и коммерческими предприятиями, предназначенными для получения прибыли. Очевидно, что в условиях появления столь мощного конкурента эти предприятия терпят убытки. Мы не хотели бы обижать иностранных врачей безосновательными подозрениями, но в то же время никуда не денешься от того факта, что эти предприятия управляются законами рынка, требования которых несколько отличаются от принципов клятвы Гиппократа.

Дальше уже начинается скользкая область допущений, но нельзя отрицать возможности того, что в этих условиях определенные бизнес-структуры, имеющие доход от трансплантологии и связанных с ней отраслей фармацевтики для устранения нового конкурента решат применить последнее средство, именуемое «черными пиаром». Тем более, что персонал для «грязной» работы, вроде упоминавшихся выше рекламных агентств, всегда к услугам платежеспособных заказчиков. К сожалению, подобных примеров история как экономических, так и политических отношений насчитывает более чем достаточно.

Случайно или нет, но «Рекомендации», которыми Килгур и Мэйтас завершают свой «Отчет», кроме чисто правозащитных пунктов включают требования различными способами ограничить конкурентоспособность китайского сектора трансплантологического рынка и отток пациентов в китайские клиники. Например:

«9) Государственные фонды, финансирующие здравоохранение, должны отказывать в выплате компенсации за осуществление коммерческих операций по пересадке органа за рубежом и оплате послеоперационного ухода за теми, кто получил пользу от подобной операции.
11) До тех пор, пока Китай не прекратит изъятие органов у любой категории заключенных -
I) иностранные государства не должны предоставлять визу врачам из Китая, выезжающим с целью обучения проведению операций по трансплантации органов;
II) зарубежные специалисты в области трансплантации не должны ездить в Китай для проведения обучения или сотрудничества в сфере трансплантационной хирургии;
III) выделение средств научным журналам на изучение китайского опыта в области трансплантации, должно быть отклонено;
IV) зарубежные медики должны настоятельно не рекомендовать своим пациентам ехать в Китай для проведения трансплантации;
V) фармацевтические компании не должны экспортировать в Китай препараты, препятствующие отторжению трансплантатов, а также любых других лекарств, применяемых исключительно в трансплантационной хирургии;
VI) Иностранные государства должны запретить экспорт в Китай препаратов, препятствующих отторжению трансплантатов, а также других лекарств, применяемых исключительно в трансплантационной хирургии».

Разумеется, это всего одна лишь версия, причем не единственная, отвечающая на вопрос «кому выгодно?» Не стоит без проверки отвергать и ту, кажущуюся весьма вероятной, что американские элиты, одной рукой пожимая руки официальных китайских лидеров, сотрудничество с которыми приносит большие дивиденды, другой рукой спонсируют китайских маргиналов, дабы путем косвенного шантажа сделать китайских политиков более сговорчивыми, а свои выгоды - еще большими.

Можно выдвинуть и другие версии. И грязный рекламный трюк с кувейтским «избиением младенцев», описанный доктором Ульфкотте, и история с китайским «растерзанием на органы» последователей Фалуньгун имеют еще одну общую черту, кроме цели сформировать имидж невинной жертвы и бесчеловечного агрессора соответственно. В обоих случаях мы имеем дело с «кратковременными» проектами, которые явно шились наспех, «белыми нитками», и их разоблачение было вопросом времени. Эффект подобных сообщений рассчитан на сиюминутный эмоциональный шок, а не на холодное логическое осмысление и неторопливую скрупулезную проверку. В первом случае речь шла о пропагандистском сопровождении военной операции, рассчитанном не более чем на несколько месяцев. Во втором случае, открытых военных действий против Китая никто не вел. Если рассмотреть крупные события недавних лет, к которым могла бы быть приурочена подобная эффектная, но «скоропортящаяся» пропагандистская кампания, наиболее выдающимся из них является Пекинская Олимпиада 2008 года и попытки ее срыва, с которыми по времени четко совпадает пик сообщений о «лагере смерти Суцзятунь» и международная раскрутка «Отчета о расследовании…» За право принимать Олимпиаду каждый раз разыгрывается борьба, ибо она приносит принимающей стране не только политический, но и чисто финансовый выигрыш. Обращает на себя внимание, что именно в это время последователи Фалуньгун во всех странах, опираясь на вышеуказанные «свидетельства», организовали массовый сбор подписей под требованием отменить проведение Олимпиады-2008 в тоталитарном Китае и передать ее другой стране. После же 2008 года новых громких сообщений и «свидетельств» о «лагере смерти Суцзятунь» в пропаганде Фалуньгун более не озвучивалось, хотя само название еще упоминается в перечне «преступлений китайского режима». Это, разумеется, может быть просто совпадением.


Ведение нелицензированной коммерческой деятельности и накопление богатств было одним из основных обвинений против Ли Хунчжи и запрета его движения в Китае. После этого, со времен переезда Ли Хунчжи в США, организация Фалуньгун не ведет коммерческой деятельности, не взимает пожертвований или платы с последователей, а ее книги и другая информационная продукция распространяются бесплатно. Логически следовало бы заключить, что движение Фалуньгун не имеет доходов, а следовательно и расходов, но это явно не так.

СМИ движения Фалуньгун, включая СМИ, которые формально числятся независимыми, но значительную часть своих печатных площадей или эфирного времени отводят именно продвижению позиции Фалуньгун и критике официального Китая, насчитывают несколько десятков названий. Это веб-сайт «Минхуэй», европейская сеть «Юаньмин», азиатско-тихоокеанская сеть «Чжон-У», австралийская сеть «Свет», сеть «ЧжонДэнь», сеть «Новая жизнь», телевизионные станции FGM, FGM Тайваня, радиостанции «Минхуэй», еженедельник «Минхуэй», газета «Великая эпоха» (тираж - 1 400 000 экземпляров в неделю на тридцати языках), телеканал «Синьтанжэнь» (он же «Новая Династия Тан, NDT»), сеть «Аполлон», международное радио «Голос надежды», киностудия «ШэньЧжо» и др. В Украине сюда можно добавить газеты «Фалунь Дафа в мире», «Великая Эпоха-Украина», и множество местных интернет-ресурсов.

Сюда следует добавить «концерты» и «выставки художников», на которых под прикрытием «традиционной китайской культуры» осуществляется пропаганда Фалуньгун, гастроли Килгура и Мэйтаса с презентациями своего «Отчета о расследовании».

Даже если предположить эксплуатацию бесплатного труда последователей в качестве журналистов, администраторов, технических работников - затраты, необходимые на содержание такого медиа-концерна, можно представить только приблизительно. Так, только «Синьтанжэнь» имеет более 50 корреспондентов по всему миру, ежегодно тратит 3 млн. долларов на аренду четырех коммуникационных спутников, транслирует свои передачи 24 часа в сутки по всему миру. Во всемирном масштабе речь может идти о сотнях миллионов, возможно - миллиардах долларов. Все эти издания (во всяком случае, в Украине) распространяются бесплатно, так что о самоокупаемости речь не идет. Вывод о наличии у движения «Фалуньгун» мощного и постоянного финансирования со стороны даже не напрашивается - он лежит на поверхности. Этот источник (или источники) явно появился именно после переезда Ли в США, что позволило отказаться от применявшейся в Китае практики продажи книг, сбора платы и пожертвований. Ответ на вопрос о происхождении этого финансирования мог бы существенно прояснить и то, в чьих интересах ведутся информационные кампании Фалуньгун. Добровольно его, конечно, никто не раскроет, но интересные результаты могло бы принести изучение зависимости финансирования СМИ движения Фалуньгун от начала соответствующих кампаний - его можно проследить по таким показателям, как изменение тиражей и объема печатных изданий, качества полиграфии, открытие новых ресурсов накануне или во время новых вбросов антикитайского компромата, обострения отношений КНР с различными государствами, заметных международных и экономических событий.