Протестантская терминология. Секта. От Лютера до конца XIX в.

Изначально в протестантском богословии слово секта имело широкий спектр значений по причине расплывчатости его воззрений о Церкви и ее границах. Церковью Лютер считал собрание христиан, где, согласно его представлениям, изложенным в Аугсбургском вероисповедании, «верно проповедуется Евангелие и правильно отправляются Таинства» ¹⁷¹, в противном случае - это сектантство и ересь.

В толковании на Послание к Галатам Лютер пишет: «Среди нас творятся дела Божьи, т. е. проповедуется Слово и отправляются Таинства, и это делает нас святыми», и далее: «Церковь является вселенской везде в мире, где присутствуют Евангелие Божье и Таинства», если фанатики (так Лютер называл анабаптистов) «отвергают это, то они больше не являются церковью»¹⁷², а их учение, как следует из книги «Формула согласия», является еретическим¹⁷³. Таким образом, по Лютеру, христианская община может именоваться Церковью, если она удовлетворяет двум признакам: 1) в ней правильно проповедуется Слово Божие и 2) правильно совершаются Таинства. Общины, неудовлетворяющие этим признакам, именуются сектами или ересями.

Использование Лютером слова секта в значении ереси подтверждается и его характеристикой психологической жизни сектантов, которым, как и еретикам, присуще самомнение и гордость. Сектанты, отмечает Лютер, «прослушав две проповеди или прочтя пару страниц Священного Писания … вдруг делают себя господами над всеми учениками и учителями, вопреки власти всех людей. Вы найдете немало таких в наши дни среди ремесленников, этих наглецов, которые никогда не подвергались испытаниям искушениями и поэтому не научились бояться Бога и не вкусили благодати. Не имея Святого Духа, они учат всему, чему им только заблагорассудится, и всему, что кажется правдоподобным необразованным людям»¹⁷⁴. Именно эти качества лжеучителей составляют отличительную особенность ереси.

Богословские взгляды Лютера оказали влияние на его перевод Библии, где слово секта часто употребляется в значении синонима греческого термина ересь. В пользу такого использования слова секта в его переводе Библии говорит Лютерово представление о принципах перевода библейского текста, подробно изложенных в «Послании о переводе». При переводе, по его мнению, приоритет надо отдавать смыслу, содержанию перед буквальным калькированием текста¹⁷⁵.

Руководствуясь этими соображениями, Лютер переводит греческое слово ересь и латинизированное haeresis словом sekte, в тех местах, где, по его мнению, «подразумевается ясное уклонение от общепринятой догмы или истины» (например: Первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к ереси саддукейской, исполнились зависти (Деян. 5,17); Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси (Деян. 15,5, а также Деян. 24,5,14; 26,5; 28,22; 2 Петр. 2,1)¹⁷⁶. Особенно ясно это видно из контекста 2 Петр. 2,1, где апостол Петр говорит, что лжеучители введут ложные учения, а не создадут общества или религиозные партии.

Но в новой редакции перевода Лютера 1984 г. использование слова sekte в Деян. 5,17 и 15,5¹⁷⁷ было пересмотрено и заменено на partei (партия), а в Деян. 26,5 на riichtung (синоним партии). Пересмотру был подвергнут и текст 2 Петр. 2,1, где слово sekten было заменено на irrlehre (еретическое учение). В Послании Галатам 5,20 греческое ересь и латинское секта (sectae) Лютер переводит немецким rotten, которое близко по значению греческому схизма. В редакции 1984 г. здесь используется слово spaltungen.

Среди нынешних лютеран нет единого мнения о том, в каком смысле Лютер использовал слово секта в своем переводе; консервативно настроенные лютеране склоняются к мнению, что он использовал слово секта в смысле греческого ересь. Таким образом, Лютер использовал в богословских сочинениях и при переводе Библии слово секта в смысле ереси и иногда в значении религиозного сообщества или партии.

В XIX в. некоторые протестанты под влиянием А. Ричля (Ritschl, 1882-1889) полагали, что секта есть нечто специфически католическое, отличительными признаками которой является последовательное проведение в жизнь католического идеала аскезы и монашеского отвержения мира¹⁷⁸. Если Лютер в качестве признаков секты использовал исключительно догматические признаки, то Ричль указывает на аскетическую практику. Поскольку аскетика обусловлена, с одной стороны, догматическими положениями, а, с другой, она предопределяет образ жизни индивида в обществе, отношение к миру и его ценностям, то использование ее в качестве признака сектантства может рассматриваться и как богословский, так социологический критерий сектантства.

В конце XIX - начале XX вв. среди протестантов социологический признак стал рассматриваться наряду с догматическим для выявления признаков границ Церкви. В это время среди них преобладающим было мнение о том, что «проповедь чистого и несмешанного Слова Божия, правильное исполнение Таинств и историческая идентификация с национальной жизнью народа делает деноминацию достойной определения как церкви; в отсутствии этих качеств это просто секта»¹⁷⁹. Другими словами, если христианская община 1) проповедует учение, несовместимое с точки зрения лютеран с их пониманием Библии; 2) неправильно совершает Таинства; 3) ее веру нельзя идентифицировать как народную, то - это секта.

В данном определении первые два критерия сектантства догматические, а третий - социологический, что было совершенно новым явлением после Лютера. Использование социологического признака в качестве критерия церковности или сектантства было обусловлено влиянием социологии на богословие. Оценивая XIX в., Н. Бердяев отмечал: с «большим правом можно утверждать, что дух XIX в. есть дух социологии. Можно даже сказать, что в XIX веке теология была заменена социологией, все мышление было окрашено в социологический свет, и в социальности искали конечного смысла жизни»¹⁸⁰.

Итак, в начале XX в. у протестантов были следующие критерии сектантства: догматические (отклонения в проповеди Евангелия и отвержение Таинств в их протестантском понимании), социологические (невозможность идентифицировать общину как национальную, несовместимость ее веры с традиционной верой народа) и аскетизм (следование мироотвергающим идеалам).

Из обзора развития терминологического аппарата протестантизма видно, что к началу XX в. в протестантском богословии наметилась тенденция к переходу от догматических признаков сектантства к социологическим. Если в XVI в. Лютер использовал только богословские критерии сектантства, то в середине XIX в. Ричль рассматривает в этом качестве аскетику, а в конце XIX в. наряду с богословским появляется социологический критерий сектантства. Эта тенденция нашла свое завершение в начале XX в. в работах лютеранского профессора теологии Эрнста Трёльча.

____________________
¹⁷¹ Книга согласия. Минск, 1998. С. 29.
¹⁷² Лютер М. Лекции по «Посланию к Галатам». М., 1997. С. 27-28.
¹⁷³ Книга согласия. Минск, 1998. С. 793. Гонсалес Х. Л. История христианства. СПб., 2002. С. 44, 55. В другом сочинении - «Лекциях по «Посланию к Галатам», полемизируя с теми, кто не признавал его учения, в частности, с радикальным крылом Реформации - анабаптистами, Лютер писал: «Я предупреждаю вас (об этом) так серьезно ввиду той опасности, что многочисленные заблуждения и секты - ариане, евномиане, македонцы и другие еретики - несут вред церквам своей хитростью». Под сектантами в данном случае он подразумевает анабаптистов. См.: Лютер М. Лекции по «Посланию к Галатам». М.: Фонд «Лютеранское наследие», 1997. С. 34.
¹⁷⁴ Лютер М. Лекции по «Посланию к Галатам». М.: Фонд «Лютеранское наследие», 1997. С. 50.
¹⁷⁵ Большую роль при переводе он отводил также богословским взглядам переводчика. Этот подход оказал влияние на состав его Библии, из которой он, руководствуясь своими богословскими соображениями, удалил неканонические книги, а из Нового Завета - Послание к Евреям и Послание Иакова.
¹⁷⁶ Фетисов Н., свящ. Опыт уяснения основных вопросов науки сектоведения // Труды КДА, 1914. Кн. VII-VIII. С. 447.
¹⁷⁷ Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев (Деян. 15,5).
¹⁷⁸ См.: Саввин А. Н. Христианские социальные теории и современная культура // Русская мысль. М., СПб. Кн. VIII. С. 126, 136.
¹⁷⁹ The Catholic Encyclopedia. N.Y., 1912. Vol. XIII. P. 674.
¹⁸⁰ Бердяев Н. Теософия и антропософия в России // Бердяев Н. Типы религиозной мысли в России. Париж, 1989. Т.3. С. 479-480.